Уважаемые студенты!
Уважаемые преподаватели!
Дорогие присутствующие!
Дамы и господа!
Я благодарен за эту возможность. Для меня это честь – обратиться сегодня к вам.
Вы знаете, у меня, если честно, есть запросы – и их немало – из Израиля, в том числе от журналистов. И я очень часто не соглашаюсь. И не только я, скажу вам откровенно. Я очень люблю ваше государство, поэтому буду откровенным. Я не соглашаюсь на эти запросы, честно говоря, потому, что иногда ты не знаешь, что ответить людям.
Я часто бывал в Израиле, и мне сложно иногда отвечать на подобные запросы. Почему? Думаю, вы поймете меня, когда услышите мое обращение. И я думаю, что вы сами сделаете выводы. Вы умные и самостоятельные люди.
Итак, если бы не война, я мог бы посетить ваш прекрасный университет и с удовольствием пообщаться с вами напрямую. Но с начала полномасштабного вторжения Российской Федерации 24 февраля 2022 года я остаюсь в Украине, в нашей столице, в Киеве. Офис Президента Украины расположен в самом центре города. И если вы побываете в Киеве, вы обязательно побываете и здесь.
Также я уверен, что вы посетите и некоторые другие места в нашей столице, в нашей стране. Если вы пройдете буквально пять минут всего по одной улице от того здания, где я сейчас нахожусь, вы придете на улицу, где был дом семьи Голды Меир – одной из самых известных в мире, великих израильтянок. Она тоже была киевлянкой. Думаю, это вам известно.
А если вы посвятите еще немного своего времени и пройдетесь по соседним улицам с той, где жила госпожа Голда Меир, вы сможете увидеть местность, которая так нравилась Шолом-Алейхему – выдающемуся еврейскому писателю. Вы сможете увидеть адреса, по которым он жил, дома, рядом с которыми ему было уютно, и музей, посвященный ему.
Киев, как и многие другие города и общины Украины, наполнен такими местами. Местами памяти и для украинского, и для еврейского народов. Местами, которые объединяют нас с вами. И это не просто исторично. Это не просто сухие факты. Это пространство реальной жизни реальных людей, которая навсегда соединила наши культуры.
Это жизнь, в которой есть и один из основателей Государства Израиль Ицхак Бен-Цви и Владимир Хавкин – один из важнейших ученых в истории человечества, который создал первые вакцины против чумы и холеры. Это великий музыкант Владимир Горовиц и великий физик Абрам Иоффе. Это Владимир Жаботинский, чей разум был таким интересным, а жизнь – весомой, что его публицистику читают и сегодня. И это Натан Щаранский – политик более близкого к нам времени, которого хорошо знаем все мы и я лично – все мы в обеих наших странах.
Конечно, это места веры, без которых невозможно представить вашу культуру. В частности в нашем городе Умани, который ежегодно принимал десятки тысяч паломников-хасидов. Или в Меджибоже, где похоронен Баал Шем Тов.
Конечно, это и места горя, которое все человечество должно помнить. Бабий Яр – символ Холокоста от пуль, Дробицкий Яр и другие такие места на земле захваченной тогда Украины, где нацисты убивали невинных людей.
Мы все это помним, мы все это храним. И все это сейчас – под угрозой. Потому что как могут сохраниться места памяти в тотальной войне на уничтожение всего живого?
Завтра, 24 июня, будет уже четыре месяца, как Россия начала против Украины полномасштабную войну. И я уверен, что каждый и каждая из вас видели, что это – трагедия, что это вообще за война и как Россия ее ведет.
Она разрушает наши города. Тотально сжигает все на пути российской армии или опустошает захваченные территории. Основное российское оружие – это артиллерия, авиационные бомбы, крылатые ракеты. Оккупанты не пытаются думать, как воевать. У них очень примитивная тактика. Они используют максимум бомбовых и артиллерийских возможностей, чтобы просто негде было сопротивляться.
Российская армия каждый день и каждую ночь бьет по Украине ракетами. Абсолютное большинство из них – по обычным невоенным объектам: по жилым домам, по предприятиям, инфраструктуре, по гражданским людям.
По состоянию на сегодняшнее утро против Украины применено уже 2709 ракет. И, учитывая темп их применения, очень скоро общее количество достигнет 3 тысяч. Это не простые ракеты. Да, среди них есть устаревшие, еще советские, еще даже 60-х годов прошлого века. Но есть и современные.
Но для российских ракет, бомб и артиллерии нет никакой избирательности при ударах. Поэтому, например, Менора в Дробицком Яру, которая стоит там в память о жертвах Холокоста, также была повреждена российскими обстрелами. Они стреляли даже по Меноре!
А сказать вам, сколько образовательных объектов российская армия разрушила в Украине? Сейчас вы находитесь в одном из прекрасных университетов, но это один университет – он очень хороший, но один. А представьте, что такое 2 тысячи разрушенных учебных заведений. Сколько людей, сколько всего живого. 2 тысячи! Кем нужно быть, чтобы бить артиллерией по университету, по школе, по детскому саду?
Россия стала государством-террористом. На этом точка.
Я уверен, что вы все знаете, что российская армия сделала с нашим городом Мариуполем. Этого города практически больше нет. А всего четыре месяца назад там жили полмиллиона человек. Сейчас там на выжженных развалинах остаются несколько десятков тысяч. И им угрожают инфекции, которые просто немыслимы в современном мире. В частности та же холера, с которой Владимир Хавкин боролся еще сто лет назад.
Мариуполь – это город, в котором теперь неделю за неделей российские оккупанты скрывают следы преступлений, закапывая останки убитых людей в братских могилах.
То же российская армия сделала с Волновахой и еще с десятками других городов и сел в Украине.
А что происходит на территориях, куда оккупанты смогли быстро зайти? Там расстреливают гражданских, там убивают беженцев прямо на дорогах. Там пытают людей. Там насилуют, в том числе несовершеннолетних – и девочек, и мальчиков. Российские военные создали «фильтрационные лагеря», в которых издеваются над людьми. Тысячи убиты или искалечены в таких лагерях. Оккупанты депортируют украинцев в Россию и распределяют их по отдаленным регионам. И только немногим удается вернуться через третьи государства в Украину.
Количество вынужденных переселенцев в нашей стране всего за четыре месяца – более 12 миллионов человек. 12 миллионов человек!
Нигде в Европе через 77 лет после Второй мировой войны не было ничего подобного тому, что наделала Россия.
Ну и скажите мне, как можно не помогать жертве такой агрессии? Я задаю вам этот вопрос, потому что знаю, что вам не безразлично. Вам, как и миллионам, десяткам, сотням миллионов людей на нашей планете.
Поэтому я вернусь к тому, с чего начал свое обращение, к тому, почему я редко – действительно редко – общаюсь с журналистами, когда есть запросы, из Израиля. Думаю, вы поймете. Мне сложно. Я не знаю, что отвечать этим уважаемым людям. Я не знаю, что отвечать на вопросы, которые очень часто звучат. На вопросы, чем Израиль помог. И чем еще можем помочь? Все журналисты всех государств задают такие вопросы. Я просто не знаю, что можно сказать.
Конечно, я благодарен народу Израиля, я благодарен вам за искреннюю и эмоциональную поддержку украинцев. Благодарен за все украинские флаги, которые появились на ваших улицах, – мы все это видим, мы все это высоко ценим. За все те слова, которые прозвучали в нашу поддержку в вашем обществе. Я благодарен вашему великому народу. Но мы бы хотели поддержки от вашей власти. Мне кажется, это справедливо.
Например, маленькое географически государство Люксембург, чье население – около 600 тысяч человек, оказало нам оборонную поддержку в размере 15% своего оборонного бюджета.
Страны Балтии – небольшие соседние государства – предоставили большую помощь, когда отправили нам необходимое оружие. Может, ее было не очень много, но они нам почти все отдали с самого начала российского вторжения.
Что Израиль? Мы понимаем, что вам непросто, но мы очень хотели бы записать в колонку напротив вашего государства в таблицах о помощи нашей армии, что мы получили. Мы бы хотели там что-то записать.
Мы можем посмотреть и на Польшу. Это государство – как, кстати, и страны Балтии – под прямой российской военной угрозой. Польша оказывает нам жизненно важную логистическую помощь, одна приняла два с половиной миллиона украинских переселенцев, которые спасались от этой войны.
Чехия, Словакия, Дания и многие другие государства принимают наших людей...
Демократические страны все сделали максимум, чтобы принять украинские семьи – мы им благодарны. Большинство – это женщины с детьми. Они прятались от войны, они искали прибежище.
Ирландия, с которой у нашей культуры нет таких глубинных связей, как, например, с культурой Израиля, людьми Израиля, историей Израиля, – даже она отменила визовый режим для украинцев, чтобы они просто могли поехать и сохранить свою жизнь и детей. Япония, Канада – они упрощали въезд для нас.
А власть Израиля приостановила безвизовый режим. Именно сейчас это происходит. Я не хочу давать этому оценок и не имею права. Совершенно не имею права. Это выбор каждого человека и каждого государства. Я просто хочу, чтобы вы сами подумали об этом.
Что касается санкций. Когда государства мира вводят санкции против России – это не про деньги, это не про бизнес. Это про ценности. Это про общую безопасность. Это про то, что каждый, кто хочет уничтожить другой народ, должен за это отвечать.
Япония поддержала, Австралия, США – многие страны (мира. – Ред.) и многие европейские государства действуют вместе с нами против российской агрессии. И, к сожалению, пока мы не дождались, когда Израиль присоединится к санкционному режиму.
Впрочем, я хочу поблагодарить за медикаменты, которые вы отправляли нашей стране. К сожалению, по большинству пунктов необходимой помощи от Израиля Украине мне нечего сказать.
Конечно, такая ситуация с несколькими государствами. Это верно. Но я им не могу сказать то, что говорю вам. Почему? Потому что вспомните, пожалуйста, как мы связаны с вами! Насколько мы близки. И как мы должны понимать друг друга. И как чувствуется, что ваше общество понимает эти потребности.
Почему такая ситуация и непонимание с некоторыми представителями власти, я не знаю. Вот почему я вам сегодня решил это сказать и почему я это говорю – мне не безразличны будущие отношения между нашими государствами и народами. Вот почему я говорю вам это открыто – глаза в глаза.
Я уверен, что война завершится. Мы победим в этой войне. И у нас есть общее будущее. Великое будущее великих народов, потому что есть такая великая история, великое прошлое.
Нам нужно будет смотреть в глаза друг другу еще много-много лет. Особенно вашему поколению, потому что студенчество – это будущее. И это прекрасно. Вот почему я построил свое обращение именно так. Чтобы вы могли сделать выводы и чтобы мы могли услышать друг друга.
С большим уважением к истории Израиля, к народу Израилю, ко всем вам.
Благодарю вас!
Слава Украине!