Уважаемый господин Расмуссен!
Уважаемые присутствующие!
Уважаемые дамы и господа!
Благодарен за возможность обратиться к вам.
В прошлом году на четвертом Копенгагенском демократическом саммите прозвучал вопрос, где проходит линия фронта между свободой и угнетением и как защитить свободу от авторитаризма. Что ж, мы получили ответ на этот вопрос не просто в дискуссиях, а на поле боя.
Этот год показал, что государственная граница Украины является актуальной линией противостояния. Но между чем и чем? Только ли между свободой и угнетением? Только ли между демократией и авторитаризмом? Да, между ними. Но на это противостояние можно посмотреть также с другой точки зрения. Его можно оценить не только с позиции политических режимов или идеологий. На него нужно посмотреть и с точки зрения способности превращать слово в действие. Это фундаментальная способность любой системы – общественной, государственной, деловой. Если этой возможности нет, система проигрывает.
Конечно, все мы воспитаны в культурах, которые ценят слово. И демократическое устройство всегда базируется на том, что слово имеет значение. И я не хочу умалять значения дискуссий, мнений, позиций.
Я хочу обратить ваше внимание на то, как мало времени понадобилось одной системе, чтобы превратить слова о народе, которого якобы не существует, в жестокие военные действия, направленные на уничтожение этого народа. Или слова о том, что какая-то территория якобы должна быть частью другого государства, – в действия по захвату этой территории.
Могут ли демократические системы оказать помощь этому народу, который становится жертвой агрессии, так же быстро, как тирания начинает агрессию? Есть ли у демократического мира инструменты, которые могут так же быстро обеспечить защиту этой территории, которую кто-то решил захватить?
Еще в прошлом году на таком же саммите, как этот, такие слова могли стать основой для интересной дискуссии о силе Европы и российской тирании. Но в этом году мы видим, что это абсолютно практические вопросы, от которых непосредственно зависит судьба миллионов людей, и в действительности не только в Украине. Потому что российское государство интересует значительно большая территория, чем суверенная территория Украины, и Россия не признает права на самостоятельного существования не только украинского народа.
Дамы и господа!
Давайте внимательно посмотрим на некоторые слова, которые пока что не превратились в действия.
Слово – это всегда основа закона. Это всегда основа договора. Конвенций, уставов, деклараций и, конечно, меморандумов. Только за время войны России против Украины – а она продолжается, я напомню вам, не с 24 февраля, а с 2014 года – Россия нарушила около четырехсот различных международных договоров, сторонами которых являются наши государства. Приведу некоторые примеры:
Устав ООН;
Конвенция ООН о борьбе с финансированием терроризма;
Конвенция ООН по предотвращению преступления геноцида и наказанию за него;
корпус конвенций, регулирующих законы и обычаи войны;
Международная конвенция для защиты всех лиц от насильственных исчезновений;
Конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта;
Конвенция ООН о ликвидации всех форм расовой дискриминации;
Конвенция ООН по морскому праву.
От ключевых глобальных документов можно перейти к фундаментальным для Европы. Российское государство нарушило:
Заключительный акт СБСЕ 1975 года;
Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод;
Устав Совета Европы.
И следует всем нам вспомнить Будапештский меморандум, нарушение которого Россией придает этой картине максимального цинизма. Этим нарушением Россия нивелировала всю борьбу за ядерное разоружение в мире.
Чего теперь стоят слова о ядерном разоружении, если на Украину, у которой забрали третий по мощности ядерный арсенал, совершило нападение государство, которое было среди тех, кто подписался под обязательством воздержаться от агрессии и которое до сих пор остается ядерным государством?
Демократия – это всегда уважение к словам. Международное право – это тоже уважение к словам. Но они работают и способны выигрывать в противостояниях только тогда, когда могут быть подкреплены действиями. Когда слово буквально означает действие.
Итак, возвращаясь к вопросу о том, где проходит линия противостояния между свободой и угнетением, следует сказать, что она проходит также между способностью просто говорить что-то и готовностью действовать в подкрепление тех или иных слов – обещаний избирателям, слов на переговорах и текстов конвенций.
На украинской границе, на украинском Донбассе, под Харьковом, на юге Украины мы можем сейчас видеть, что украинский народ действительно готов подкрепить слова о своей независимости соответствующими действиями в защиту независимости. Но где та граница, на которой будет видно, что и Европа готова подкрепить все важные для себя слова соответствующими действиями?
Почему, если опросы показывают, что 71 процент европейцев считают Украину частью европейской семьи, до сих пор есть политические скептики, которые сомневаются, разрешать ли нам движение в Европейский Союз?
Почему, если базовые ценности Европы предполагают, что каждый народ имеет одинаковое значение и заслуживает одинакового уважения, украинскому народу так долго говорят о том, что он должен остаться в «серой» зоне между Европейским Союзом и Россией?
Почему, если Россия цинично нарушает буквально все жизненно важные документы международного права, до сих пор остаются те, кто сомневается, блокировать ли любые отношения с таким государством?
Эти вопросы на самом деле указывают на то, что Европейская система может проиграть, если слова не будут подкрепляться действиями. Демократическая система может проиграть даже на нашем континенте, если не будет действий.
Поэтому первое – необходимо, наконец, убрать эту «серую» зону, которая так искушает российское государство. Необходимо переходить к действиям от слов о том, что Украина – часть европейской семьи. В ближайшие недели Евросоюз может сделать исторический шаг, который докажет, что слова о принадлежности украинского народа к европейской семье не являются пустыми.
Второе – нужны действенные, юридически обязывающие гарантии безопасности в обновленной архитектуре безопасности для Европейского континента. Такую систему гарантий мы прорабатываем сейчас для Украины. И только тогда, когда она появится, можно будет уверенно говорить, что тысячи слов на страницах конвенций, уставов, договоров и меморандумов – это не просто слова, а реальность, которая подкрепляется действиями.
Необходимо также наконец-то научиться действовать превентивно. Не просто реагировать, а действовать уже тогда, когда только прозвучали слова об агрессии. Когда уже становится понятно, что война может начаться в любой момент. Агрессор должен почувствовать силу демократического мира, силу международного права уже тогда, когда только собирается нарушить существующие базовые нормы.
И третий обязательный пункт – все военные преступники должны нести ответственность. Справедливость должна сказать свое слово. И слово справедливости должно быть подкреплено действиями.
За каждую смерть, причиненную в Украине российскими солдатами, за каждую пытку и изнасилование, за каждый разрушенный город, за депортацию взрослых и детей должны ответить и те, кто это делал непосредственно, и те российские командиры и политики, которые отдавали такие приказы.
Демократия должна быть действенной – во всех смыслах. Европа должна быть действенной. Если слова сказаны, если они положены на бумагу и стали документами международного права, они должны работать. Они должны действовать.
И если это будет так, не будет возникать вопрос о том, кто же победит и где эта линия фронта. Конечно, демократия. Конечно, Европа. И прежде всего в сознании лидеров, которые должны действовать, а не только говорить.
Благодарю за внимание.
Слава Украине!